
Есть пристань там, где далеко до дна;
пристанище бывает или кокон,
где столько окон,
что остальная жизнь твоя видна.
Есть семена, питомцы высоты,
окрылены дыханьем вешней бури,
чтобы в лазури
увидел ты грядущие цветы.
Есть жизни, чья всегдашняя примета
при каждом взлете тайный гнет,
пока в соблазнах света
небытие тебя не зачеркнет.
Перевод с французского В.Микушевича
Недавно в лифте на плакате с рекламными объявлениями прочел подборку, посвященную, собственно говоря, богу. В том числе 4-й стих из, оказывается, любимого Кантом 22-го псалома: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной». Библейская поэзия, вне зависимости от отношения к религии – поэзия высшей пробы, именно потому, что каждая строчка может считаться самостоятельным произведением. Точно также первая строчка приведенного выше отрывка из Рильке кажется мне сильно «отдельной». Всем, имевшим проблемы с плаванием (в прямом и переносном смысле), знакомо это ощущение ужаса от того, что дна нет, и наличие неожиданной пристани в таком вот месте – это и есть чудо, которое сродни божественному…