Оригинал взят у
mikeura в
Положение человека в космосе - 11О действительности действительного. Человек как "аскет жизни".
Напомню что, к основной способности человеческого духа Шелер относит способность разделения существования и сущности. Или иначе, - способность к идеации. Вот такие люди существа! Везде стремятся докопаться до сути. Но почему им это порой удается? Мысль у Шелера здесь примерно такая, - чтобы выяснить сущность происходящего, надо суметь от этого происходящего на какое-то время отстраниться. Суметь посмотреть на него со стороны. То есть действительное на какое-то время должно утратить характер действительности. Животное целиком живет в конкретном и действительном. С такой действительностью всякий раз связано место в пространстве и положение во времени, а также некоторое случайное так-бытие, как оно дается в каком-нибудь аспекте чувственного восприятия. Человек - единственное существо, способное бросить "нет" этому виду действительности. Вспомним Платона, связывающего созерцание идей с отвращением души от чувственного содержания вещей и обращение её в себя самое, чтобы найти "истоки" вещей. И то же самое имеет в виду Э.Гуссерль, связывающий познание идей с "феноменологической редукцией", т.е. "зачеркиванием" или "заключением в скобки" (случайного) коэффициента существования вещей в мире, чтобы достигнуть их "essentia". В "феноменологической редукции", согласно Шелеру, имеется в виду тот самый акт, который, собственно, и определяет человеческий дух.
Далее возникает интересный вопрос, а в чем, собственно, заключается это переживание действительности действительного, от которого абстрагируются в ходе редукции? Нельзя указать на какое-нибудь особое ощущение (синий, твердый и т.д.), от которого бы и возникало впечатление действительности. Восприятие, воспоминание, мышление и все возможные перцептивные акты дают нам лишь впечатление о способе, которым существуют вещи ( то есть об их так-бытии). Но на самом то деле, они ничего не говорят о реальности существующей вещи, то есть об её наличном бытии. Откуда же возникает ощущение реальности, уверенность в действительном существовании этого самого не-Я? Шелер учит, что это ощущение является прямым следствием переживания "сопротивления" нашему жизненному порыву, нашей стремящейся, побуждаемой влечениями жизни. Изначальное переживание действительности как переживание "сопротивления мира" предшествует всякому сознанию, всем представлениям и восприятиям. То сопротивление, которое оказывают нашему жизненному порыву силовые центры и поля, лежащие в основе телесных образов окружающего мира (сами чувственные образы как раз совершенно недейственны), может переживаться уже на той стадии становящегося восприятия, на которой дело еще не дошло до сознательного восприятия образа. Поэтому переживание реальности дано не после всех наших представлений о мире, а предшествует им.
Что же означает в этом случае быть способным дереализовать и "идеировать" мир? По мнению Шелера, подход Гуссерля здесь не является достаточным. Феноменологическая редукция не может означать только воздерживания от суждений о существовании, это должно быть редукцией самого жизненного порыва. Это должно означать попытку снять, аннигилировать сам момент реальности, целостное, нерасчлененное, властное впечатление реальности с его аффективным коррелятом - устранить тот "страх земного", который, по глубокомысленному замечанию Шиллера, "уходит прочь" лишь в тех сферах, где формы чистые живут". Если наличное бытие есть "сопротивление", то этот в основе своей аскетический акт дереализации может состоять лишь в снятии, аннулировании именно того жизненного порыва, относительно которого мир являет себя прежде всего как "сопротивление" и который является условием всего чувственного восприятия так-здесь-и-теперь. Но этот акт может совершить лишь бытие, называемое нами "духом". Только дух в форме чистой "воли" может деактуализировать тот центр жизненного порыва, который мы распознали как открывающий доступ к действительности действительного.
Таким образом, человек есть то живое существо, которое может (подавляя и вытесняя импульсы собственных влечений, отказывая им в питании образами восприятия и представлениями) относиться принципиально аскетически к своей жизни. По сравнению с животными, которое всегда говорит "да" действительному бытию, даже если пугается его и бежит (ср. с постулатом Ницше, - надо сказать великое "Да!" жизни), по Шелеру, человек - это тот кто может сказать "нет", "аскет жизни"
, вечный протестант против всякой только действительности. Существование животного есть воплощенное филистерство, человек же - это вечный "Фауст", никогда не успокаивающийся на окружающей его действительности, всегда стремящийся прорвать пределы своего здесь-и-теперь-так-бытия и своего "окружающего мира", в том числе и наличную действительность собственного "Я". В этом смысле и З.Фрейд в книге "По ту сторону принципа удовольствия" усматривает в человеке "вытеснителя влечений". И лишь потому, что он таков, человек может надстроить над миром своего восприятия идеальное царство мыслей, а, с другой стороны, именно благодаря этому доставлять живущему в нем духу дремлющую в вытесненных влечениях энергию, т.е. может сублимировать энергию своих влечений в духовную деятельность.
ИТАК, ЖИВУЩИЙ В НАС ДУХ, ПИТАЕТСЯ СУБЛИМАЦИЕЙ ПСИХО-БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЭНЕРГИИ. ЧТО ЖЕ ЭТО ОЗНАЧАЕТ, ДРУЗЬЯ?
_____________________________________________________________________________________
ужас в том, что максимальное отвлечение витальности от самой себя
происходит в капитале, каковой, будучи сущностно формой наиболее
глубокой спекуляции (ис-следования, т.е. как бы вначале идя по следам
уже прошедшего сущего в погоне за ним, по тропе охотника или следуя
путем шамана), в самом деле начинается с аскетизма, с НЕТ всему,
что сбивает со следа и цели, в последующем вместо обретения цельности
даже при достижении добычи лишь отчуждает путника от бытия сущего,
превращая его в вечного плута и менялу,
ибо у Гермеса два лика - бога плутов-торговцев и бога странников-мудрецов,
а капитал питается энергией наших желаний
